знать что если пожар а я сплю ты спасешь
Синдром Хемингуэя
я сама себя гордую, честную
из горящей избы сонную
вынесу.
я придерживаюсь всех правил,
канонов, не знаю мер.
я сама любому принцу, рыцарю — пример.
я проблем не страшусь и не вижу,
чтоб так умел хоть один
из моих знакомых.
может вовсе не хочется
мне себе рыцарем быть,
может просто, устав, я хочу по течению плыть,
знать, что если пожар,
а я сплю — ты спасешь.
знать, что беды мои,
как свои,
на плечах понесешь.
знать, что плечи твои шире,
крепче Берлинской стены..
иногда те, кто кажутся бессердечными, просто оставили свое сердце в груди другого человека.
justified risk
всё, что ты любишь, вскоре тебя убьёт, просто влюбляйся и начинай отсчёт, сразу привыкни: разум, а не душа, чтобы ты мог хоть как-нибудь, да дышать,
чтобы ты мог о худшем не говорить, чтобы не слишком помятым был утром вид, чтобы не думать… впрочем, не хватит сил, если кого-то любишь, а не любил.
это как мантра, правило и девиз, это задача, где не подставлен «икс», твёрдый совет: «боишься жестоких слов, так не люби, а лучше — не верь в любовь».
я как обычно путаю имена, сердце в броне, душа не обнажена, голос спокоен, пульс не летит под сто, я не боюсь (практически) ничего, в жизни моей: работа, друзья и дом, вечное «я одна», и никогда «вдвоём», куча бумажек, цифры, слова и дождь (ты ведь однажды всё же меня спасёшь?); и в суматохе серых весенних дней, слабо пытаясь верить, что стала сильней, разве могла я подумать: больная грусть просто пройдёт, когда я в тебя влюблюсь?
мне говорили с жаром: «раскрой глаза, если в любовь не веришь, любить нельзя; тешишь надежду? будет наоборот: всё, что ты любишь, вскоре тебя убьёт».
я закрываю глаза, я ломаю броню, больше не верю, в сущности, никому (даже себе — главнейшая западня).
я не боюсь любить.
убивай меня.
обещаю
все развеет проклятый ветер, оставляя
на скелетах в шкафах осыпается серым пеплом
бесконечная вера, которую съела моль.
и тот самый святой, обещающий с честным видом, разжимает два пальца, скрещённые за спиной.
это просто игра: собирай поскорей обиды, чтоб потом упиваться (своею? ну да) виной.
ведь ты верил им всем, а они обещали вечность
и носили в карманах десятки пустых часов.
сколько времени выйдет, когда и от вашей встречи
ничего не останется,
вытечет весь песок?
иногда так обидно: ни капли не стоит слово, и приходится сердцем платить по чужим счетам.
«я тебе обещаю» до боли тебе знакомо, слишком нежное «жду», слишком честное «не предам»
они усмехнутся и скажут:
они просто исчезнут и сменят свои замки,
но однажды, когда ты проявишь дурную чуткость,
приручат тебя снова,
вернутся, моля «прости».
не надо
Мне б услышать твой голос — ребяческий, твёрдый, хриплый —
Всё в одном: без начала, без выхода и конца.
Мне б услышать — историю, стих, анекдот, молитву —
Что угодно от друга, обидчика и лжеца.
утихомирьте моё глупое сердце
когда мой выбор очевиден,
а твой похож на вечное «ничто».
когда лишаешь веры,
а я в тебя её всегда — с лихвой.
внутри тебя «пещеры».
и прикрывать все сквозняки — собой.
если не стерпишь бури,
не будешь рядом в приступы тоски.
среди земной и разной людской дури,
ты не возьмёшь протянутой руки.
давай не будем
потушим свет, как будто мы позабыли прошлое.
ты меня помнишь? конечно нет.
моя мечта и твоя война.
ты улыбаешься, «безоружен».
«лекарство», что обозвали дружбою.
разозли меня, чтоб бросила смело слова прощания.
в руках браслетики теребя,
ты всё молчишь под моё молчание.
я в твоих глазах всего лишь чёртово отражение,
ищу намёки в пустых словах.
/моё любимое невезение/
врезаться взглядом, сходить с ума,
врать, чтобы жизни казались яркими.
заткни меня и заткнись ты сам.
здравствуй, мой друг. я всё никак не могу тебя отпустить
здравствуй, опять ты молчишь и тонешь
в сотне своих обид,
ты ни на что не способен, кроме что —
делать счастливый вид.
вряд ли кого-то волнует, мальчик,
кто тебе скажет (помимо фальши),
где же гостит твой бог?
и никому здесь неважно, мальчик,
то, о чём ты молчал.
если ты верил в свою удачу,
что же ты проиграл?
скольких людей ты успел запомнить,
скольких уже забыл?
как тебе вырезать эти корни,
просто прожить без вчера и завтра
день, что идёт сейчас?
ты сам себе лучший психиатр,
ты сам себе балласт.
я бы хотела, хотела очень,
храбрым молчаньем и днём, и ночью
тешить свою печаль,
чтобы поймал журавля-синицу,
чтобы нашёл причал,
чтобы не думал с собой проститься,
чтобы ты не молчал.
где бы ты ни был, мой милый мальчик,
кем ни пытался быть,
я бы хотела, чтоб ты был счастлив,
чтоб ты умел любить,
чтобы в тебе уместилось море,
просто, пожалуйста, верь в сегодня,
thank.u.dav
и это вполне нормально.
но почему до сих пор у меня в груди
тянутся болью отчаянье и прощанье?
я не могу никуда от себя уйти,
я не могу найти сил и собрать в охапку
чувство такое, как будто я ни о чём,
я никуда, ничего, ниоткуда, тряпка,
сама для себя стала худшим своим врагом.
чтоб мне провалиться в землю,
вряд ли мне хватит каких-нибудь моих сил,
всё, что умею: на льду разбивать колени
и улыбаться: конечно же, не любил,
да, всё исправлю, да ладно, ещё успею,
я всё смогу пережить, я же сильная, да?
…как я устала, ведь просто теряю время,
строя из мыслей бумажные города.
я черновик, перечёркнутый красным график,
мрачная точка в начале координат,
и — не на счастье — я бьюсь о дешёвый кафель,
У Дьявола Есть Множество Обличий. — я сама себе власть исполнительная/судебная, я.
See, that’s what the app is perfect for.
У Дьявола Есть Множество Обличий.
Но женщина особо удалась.
я сама себе власть
исполнительная/судебная,
я сама протяну себе руку
защищусь, спасу.
я сама себя гордую, честную
из горящей избы сонную
вынесу.
я придерживаюсь всех правил,
канонов,
не знаю мер.
я сама любому принцу,
рыцарю
пример.
я проблем не страшусь и
не вижу, чтоб так умел
хоть один из моих знакомых.
может вовсе не хочется мне себе рыцарем быть,
может просто устав, я хочу по течению плыть,
знать, что если пожар, а я сплю —
ты спасешь.
знать, что беды мои,
как свои
на плечах понесешь.
знать, что плечи твои,
шире,
крепче Берлинской стены.
и на этой планете
нет меня
нет тебя
есть –
мы.
More you might like
У меня — твоя фамилия, у тебя — моя душа.
На ладонях судеб линия стала общей, не спеша.
У меня — твоя бессонница, у тебя — мои мечты.
Я тебе — жена, любовница и покой средь суеты.
У меня — твои желания, у тебя — мои грехи.
Я дарю тебе внимание и бессонные стихи.
Наша нежность — в изобилии, понимание — без слов.
У меня — твоя фамилия, у тебя — моя любовь.
Жизнь сложится так,что ты каждое утро будешь проезжать мимо моего дома
Я с трудом узнаю тебя на фотографиях,где ты отмечен
Этот путь от меня до тебя,давно уже бесконечен.
Бесконечно далёк и вяжется в восьмерку
Наша бесконечность сложилась из двух параллельных линий
Проезжая мой дом,твой кадык будет биться пульсом
Я не помню как ты первый раз улыбнулся
Потому что знала тебя всю свою жизнь и не было первого раза
Ты появился сразу,как джин из хрустальной вазы
И от тебя не пахло чужой очень хитрой женщиной
Земфира помнит каждую чью-то трещинку
И твою неумелую, падающую, как башни в нью-йорке
Ложь. И разломанную восьмерку
Познакомьтесь дети,это любовь.! Это любовь! Которую развели
Ты мой лучший шулер на целом клочке земли
Мой любимый Оушен и 13 твоих друзей :
Месть (как раздача холодных блюд)
13 друзей моего превосходного афериста
Хотя я могу насчитать их триста.
И вот завтра утром ты снова проедешь мой дом
Я оставлю записку на подоконнике перед сном
Ты изменился,я тебя больше не узнаю
Твой кадык танцует нервную босанову
Мои пальцы хрустят как покусанные печенья
Стань собой,хотя бы на минуточку,на мгновение
Или не собой,а тем кого я выдумала и полюбила слепо
Но если ты ищешь повод то-
По китайскому календарю.
я тебе безгранично предан, и чем искренней, тем печальнее. назови эти строки бредом, или нудным, тупым мычанием. безразлично спроси: “а толку?”, разрушая всё, что я выстроил, но не вникнув: твой взгляд и только спас меня от шального выстрела. ухмыльнись и скажи, что глупый, что смешной, что смешной до ужаса: ровно год снятся эти губы, той, с кем думал — едва подружимся.
..ты когда-то шепнёшь об этом: “сколько боли ему дарила я. он был мне безгранично предан…” —
и тобой предан тоже,
мы никогда не проснёмся вместе,
имя твоё в телефоне стёрто,
мне бы не видеть тебя лет двести.
мне не снятся красивые сны.
дай мне мягче подушку,
и крышу над домом прочнее.
в самом сердце январь,
и так долго еще до весны.
я окрепла, я стала горой!
ни сломить, ни сломать,
но зачем мне дана эта сила?
каждый раз говорю себе
«это — последний герой».
порядком меня загубила.
тревожно на сердце.
докричись до Морфея-
быть может он вколет мне морфий?
сколько разных людей
разбирало меня по частям,
приближая меня к катастрофе.
превышая лимит тишины.
с каждым годом она
все чернее мне делает душу.
мне не снятся красивые сны,
дай мне крышу над домом прочнее,
дергая в спальне ночник,
гасишь в комнате свет,
выдыхая легко и устало.
ты, как всякий чужой,
тащишь к себе одеяло.
свиться струйкой водопроводной –
двинуть к морю до холодов.
я хочу быть такой свободной,
чтобы не оставлять следов.
наблюдая, как чем-то броским
мажет выпуклый глаз заря,
я хочу быть немного бродским –
ни единого слова зря.
Человек вас любит настолько, сколько он готов за вас отдать. Очень меркантильно звучит. Как и фраза Надежды Мандельштам: «Он вас любит? А сколько он на вас потратил?». Какая корыстная дама.
Хотя какая корысть: жила в нищите с бедным поэтом, есть было нечего, ходить тоже не в чем. Но поэт был готов за неё отдать — всё. Просто — всё, что было. Ухо, глаз, почку, жизнь.. Не особо задумываясь. А что думать, если любишь? Так например и маленький ребёнок не задумается. И отдаст всё, что имеет, хотя у него и нет ничего, кроме игрушек и собственного дыхания. И он может пожадничать — не угостить конфетой, игрушку прижать к себе. Это в обычных обстоятельствах. А в смертельно важных — даже не задумается. Потому что как жить и зачем — без мамы и папы? И это высшая степень любви. За неё всё прощается, вообще — всё. Если человек так сделал или мы точно знаем, что так и сделает. И все отношения, основанные на здоровом эгоизме — хорошая штука. Пока сам не окажешься в такой опасности, что надо отдать всё. Или хотя бы почку. Или квартиру. И здоровый эгоист скажет, что это неразумно как-то: отдавать свои органы и квадратные метры.
А неразумный ребёнок или поэт — отдаст. Скажет: На! А как иначе? Только живи! И это высшая степень любви, недоступная многим. И вот удивляются: почему эти неподходящие люди вместе живут? Да ещё в нездоровых отношениях! Неправильных!
Вот поэтому и живут.
И здоровые отношения двух разумных эгоистов плачевно кончаются, по крайней мере, для одного эгоиста — если он заболеет или в тюрьму попадёт. Или состарится и ослабеет. На него потратят разумную сумму, а потом оставят одного. Потому что где настоящая любовь — нет эгоизма. Разумного или животного — по мне, они мало чем отличаются. Есть только любовь. Которую я всем желаю найти или сохранить.
будут те, кто их жгут.
будут те, кто их ждут.
будет новый рассвет,
и всегда будет тот, кто тебе очень рад
будут те, кто их льют.
кто-то, грохот услышав, пугается гроз,
кто-то будет не спать.
чтоб вернуться опять.
и всегда будут путаться нити в узлы,
и не каждый вопрос будет высказан вслух,
иногда для любви не хватает и двух,
на большой глубине мы хотим высоты,
и пока на земле существуют мосты,
мне к тебе не доплыть. не всколышет волна
Вот она выдыхает: «уже тяжело молчать, дай мне знак – звонок, один поворот ключа, дай мне лишнее слово в наш полуночный чат, я начну тебе отвечать. Я начну говорить с тобой, видеть тебя иным, отличать от тысячи пасынков той весны, что растет за моим окном, проникает в сны, состоит из этой искрящейся тишины. Я была немой, но больше я не могу. Дай мне слово лечь ударным в мою строку. Дай мне южный город – Тбилиси или Баку, дай мне ветер на берегу. Я хочу говорить с тобой всем, что дарует мир – адресами, домами, событиями, людьми, черным кофе в турке, улицей, что шумит, старым городом, небом, раскинувшимся над ним. Я хочу рассказать тебе, сколько всего вокруг – как колышется хлопок облака на ветру, белозубые дети бросают свою игру, чтобы солнце коснулось рук. Как сидят старики, смуглы от горячих лет, как гранат рассыпается зернами на столе, как медовым лучом остается на коже след, как миндальное дерево цвет забирает в плен».
Вот она выдыхает, бумага дрожит едва, как живая вода, закованная в слова.
5 стихов, бьющих прямо в сердце
Измена? Мечты ли разбитой звон?
Друг ли с подлой душой?
Знает об этом только он
Да кто-то ещё другой.
А если просто: падает снег
И тормоза не визжат,
А если просто идет человек
И губы его дрожат?
И разве тут может в расчет идти
Какой-то там этикет,
Удобно иль нет к нему подойти,
Знаком ты с ним или нет?
Падает снег, падает снег,
По стеклам шуршит узорным.
А сквозь метель идёт человек,
И снег ему кажется чёрным.
И если встретишь его в пути,
Пусть вздрогнет в душе звонок,
Рванись к нему сквозь людской поток.
Останови! Подойди!
Баллада о прокуренном вагоне
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Помнишь, гераневая Елабуга,
ту городскую, что вечность назад
долго курила, курила, как плакала,
твой разъедающий самосад?
Бога просила молитвенно, ранено,
чтобы ей дали белье постирать.
Вы мне позвольте, Марина Ивановна,
там, где вы жили, чуть-чуть постоять.
Сирые сени. Слепые. Те самые,
где оказалась пенька хороша,
где напослед леденяющею Камою
губы смочить привелось из ковша.
Ну а старуха, что выжила впроголодь,
мне говорит, словно важный я гость:
«Как мне с гвоздем-то?
Все смотрят и трогают.
Может, возьмете себе этот гвоздь?»
Бабушка, страшно мне в сенцах и комнате.
Мне бы поплакать на вашем плече.
Есть лишь убийства на свете, запомните.
Самоубийств не бывает вообще.
Пожалуйста,
это письмо
порви.
И меня за него
прости.
А впрочем,
дело совсем не в нем.
Просто, трудно терпеть.
Море гудит за моим окном,
как поезд,
идущий к тебе.
Leka, a girl — Знать, что если пожар а я сплю, ты спасёшь.
See, that’s what the app is perfect for.
Leka, a girl
that wanted to be a poem
More you might like
С каждым днем становлюсь капризней. Реже нравится кто-то новый. Одиночество, образ жизни. Не уверена, что здоровый.
Горький опыт предвижу в каждом, будто бирка на человеке. Не вхожу в одну реку дважды, а встречаю все те же реки.
И на суше неплохо вроде, скоро стану совсем сухая.
Одиночество – как наркотик: Я действительно привыкаю.
Если быть с тобой, то только чтобы счастливой сделать. Обрести покой, это и есть любовь.
Но если тебе тяжело со мной, ты можешь смело оставить меня в прошлом.
Тебе расскажет о любви
Весь мир обошёл, рай дома оказался.
