Танич за что осужден на самом деле
Танич за что осужден на самом деле
Когда началась война, Михаилу Таничу еще не исполнилось 18-ти. Но, закончив артиллерийское училище, он тут же отправился на фронт. За проявленную в боях отвагу Михаила представили к званию героя Советского Союза, но заявка была отклонена: Танич оказался сыном врага народа. После победы поэт сам очутился в застенках НКВД за то, что невзначай похвалил немецкий радиоприемник.
Сын «врага народа»
На самом деле фамилия поэта вовсе не Танич, а Танхилевич. Впоследствии ставшим известным на всю страну псевдонимом поэт стал пользоваться именно после отбытия 6-летнего срока заключения. Но сначала об отце. Исаак Самойлович служил руководителем коммунального хозяйства города Таганрога. В 1937 году его арестовали, обвинив в хищении социалистической собственности. Через несколько месяцев Танхилевича расстреляли.
Так как заодно с отцом НКВД забрал и мать Миши, 14-летний подросток отправился к своему дедушке в Мариуполь. В начале войны семье снова пришлось переехать: на этот раз в Тбилиси. Именно там Михаил и закончил артиллерийское училище. Он должен был стать лейтенантом, а получил лишь звание старшего сержанта. Ничего не попишешь: «враг народа».
Хороший радиоприемник!
В военных действиях Танич проявлял отвагу, за что был награжден Орденом Славы III степени и Красной Звездой. Командование ходатайствовало о присвоении Михаилу Исаевичу звания героя Советского Союза, но получило отказ. В составе Красной Армии поэт прошагал от Белоруссии до самой Германии, где он и услышал радостную новость о победе. Будучи в немецком городе Бернбурге, Танич случайно познакомился с некой Эльфридой Лане. Между молодыми людьми завязались теплые отношения. Но до брака дело не дошло.
Михаил вернулся на родину и подал документы в инженерно-строительный институт в Ростове. Однако доучиться он не успел. В 1947 году Танича увез прочь черный воронок. Кто-то из студенческой братии донес на него. Мол, Танхилевич хвалил заграницу и говорил, что там лучше, чем в Союзе. Но на самом деле в беседе с однокурсниками Михаил восхитился всего лишь германским радиоприемником «Телефункен». Следователя такие детали не интересовали, и молодой человек был обвинен в антисоветской агитации и осужден на 6 лет.
Лагерь
Танича отправили на лесоповал неподалеку от Соликамска. В суровых лагерных условиях осужденные умирали один за другим, так и не дождавшись освобождения. Михаил Исаевич наверняка разделил бы их участь. У него уже опухали ноги, и все тело покрылось фурункулами. Но поэту повезло: его перевели с лесоповала в контору.
Танхилевич вышел на свободу в 1953 году, тогда, когда скончался Сталин. Но свобода эта была относительной, так как ограничивалась отметкой «поражение в правах». Поэтому некоторое время Михаил жил на Сахалине. Он писал стихи, которые печатались в одной из местных газет. Именно тогда поэт и взял себе псевдоним Танич.
В 1956 году Танича реабилитировали, в связи с чем он наконец получил право поселиться в столице. Танхилевич окончательно сменил свою настоящую фамилию на ту, которой подписывал свои стихи, и отправился в Москву. Там он вскоре подружился с композитором Яном Френкелем и стал знаменит на всю страну.
Танич за что осужден на самом деле
Когда началась война, Михаилу Таничу еще не исполнилось 18-ти. Но, закончив артиллерийское училище, он тут же отправился на фронт. За проявленную в боях отвагу Михаила представили к званию героя Советского Союза, но заявка была отклонена: Танич оказался сыном врага народа. После победы поэт сам очутился в застенках НКВД за то, что невзначай похвалил немецкий радиоприемник.
Сын «врага народа»
На самом деле фамилия поэта вовсе не Танич, а Танхилевич. Впоследствии ставшим известным на всю страну псевдонимом поэт стал пользоваться именно после отбытия 6-летнего срока заключения. Но сначала об отце. Исаак Самойлович служил руководителем коммунального хозяйства города Таганрога. В 1937 году его арестовали, обвинив в хищении социалистической собственности. Через несколько месяцев Танхилевича расстреляли.
Так как заодно с отцом НКВД забрал и мать Миши, 14-летний подросток отправился к своему дедушке в Мариуполь. В начале войны семье снова пришлось переехать: на этот раз в Тбилиси. Именно там Михаил и закончил артиллерийское училище. Он должен был стать лейтенантом, а получил лишь звание старшего сержанта. Ничего не попишешь: «враг народа».
Хороший радиоприемник!
В военных действиях Танич проявлял отвагу, за что был награжден Орденом Славы III степени и Красной Звездой. Командование ходатайствовало о присвоении Михаилу Исаевичу звания героя Советского Союза, но получило отказ. В составе Красной Армии поэт прошагал от Белоруссии до самой Германии, где он и услышал радостную новость о победе. Будучи в немецком городе Бернбурге, Танич случайно познакомился с некой Эльфридой Лане. Между молодыми людьми завязались теплые отношения. Но до брака дело не дошло.
Михаил вернулся на родину и подал документы в инженерно-строительный институт в Ростове. Однако доучиться он не успел. В 1947 году Танича увез прочь черный воронок. Кто-то из студенческой братии донес на него. Мол, Танхилевич хвалил заграницу и говорил, что там лучше, чем в Союзе. Но на самом деле в беседе с однокурсниками Михаил восхитился всего лишь германским радиоприемником «Телефункен». Следователя такие детали не интересовали, и молодой человек был обвинен в антисоветской агитации и осужден на 6 лет.
Лагерь
Танича отправили на лесоповал неподалеку от Соликамска. В суровых лагерных условиях осужденные умирали один за другим, так и не дождавшись освобождения. Михаил Исаевич наверняка разделил бы их участь. У него уже опухали ноги, и все тело покрылось фурункулами. Но поэту повезло: его перевели с лесоповала в контору.
Танхилевич вышел на свободу в 1953 году, тогда, когда скончался Сталин. Но свобода эта была относительной, так как ограничивалась отметкой «поражение в правах». Поэтому некоторое время Михаил жил на Сахалине. Он писал стихи, которые печатались в одной из местных газет. Именно тогда поэт и взял себе псевдоним Танич.
В 1956 году Танича реабилитировали, в связи с чем он наконец получил право поселиться в столице. Танхилевич окончательно сменил свою настоящую фамилию на ту, которой подписывал свои стихи, и отправился в Москву. Там он вскоре подружился с композитором Яном Френкелем и стал знаменит на всю страну.
Зигзаги судьбы Михаила Танича: Почему знаменитый советский поэт-песенник 6 лет провел в лагерях
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Он появился на свет в 1923 г. в Таганроге. Настоящая фамилия Михаила – Танхилевич. Его предки по отцовской линии были евреями, а по материнской – русскими. Отец будущего поэта, Исаак Самойлович Танхилевич, после окончания института коммунального хозяйства был назначен на должность начальника в управлении коммунальным хозяйством в Таганроге. Детские годы Михаила были счастливыми и беззаботными, но когда ему исполнилось 14 лет, отца арестовали и по обвинению в хищении социалистической собственности в особо крупных размерах приговорили к расстрелу. Вслед за отцом арестовали и мать Миши, и мальчика отправили к деду в Мариуполь.
В 1941 г. Михаил окончил школу и собирался поступать в институт, но его планы разрушила война. После обучения в артиллерийском училище он попал на фронт, в действующую армию. Правда, с ним это случилось на полгода позже, чем с его ровесниками, – как сына репрессированных родителей его продержали в училище целый год, а при выпуске дали не лейтенанта, как всем остальным, а старшего сержанта – по той же причине.
Танхилевич воевал на 1-м Белорусском и 1-м Прибалтийском фронтах, командовал орудием в истребительно-противотанковом артиллерийском полку, неоднократно был ранен и контужен, встретил победу в Германии, за боевые заслуги он был награжден орденом Славы III степени и орденом Красной Звезды. Командование ходатайствовало о присвоении ему звания героя Советского Союза, но получило отказ – все из-за того же клейма сына врага народа. Позднее его воспоминания о войне использовал его коллега Булат Окуджава при написании сценария к фильму «Женя, Женечка и «Катюша».
После возвращения на родину Танхилевич поступил в инженерно-строительный институт в Ростове, но закончить обучение ему так и не удалось. В 1947 г. кто-то из студентов написал на него донос, в котором обвинял его в антисоветской агитации. Михаила тут же арестовали, несмотря на то, что обвинение было нелепым – на самом деле он просто однажды похвалил немецкий радиоприемник и имел неосторожность заявить, что он лучше советской радиотехники. Позже поэт вспоминал: « Я стоял на своем: да, да, говорил про хорошие немецкие радиоприемники «Филипс» и «Телефункен», но нет, жизнь за границей не восхвалял. Мы со следователем перетягивали канат без переменного успеха, но его конец становился все длиннее. Этот сценарий был разработан в Москве умельцами, членами Союза писателей, в значительной его части связанного с ГБ ».
На суде доказательства его вины обнародованы не были, но Танхилевича приговорили к 6 годам строгого режима. Осужденного отправили в Соликамск, где его спасло от гибели на лесоповале знакомство с художником Константином Ротовым (до заключения он был главным художником журнала «Крокодил»), вместе с которым их определили в бригаду, оформлявшую в лагере наглядную агитацию: « Я работал на лесоповале. Работа была физически тяжелая, кормили нас плохо. Я весь пошел чирьями, начался фурункулез. Ноги опухли и стали похожи на колоды. Мне было больно не только ходить, но и сидеть. Возможно, я бы умер, но меня взяли в контору, в бухгалтерию. Просто повезло ».
Его перевели с лесоповала, и так ему удалось избежать судьбы остальных заключенных, прибывших с ним в Соликамск, – все они не дожили до окончания своего срока. Его освободили весной 1953 г., как раз когда умер Сталин. Поразительно, но известие о его кончине он встретил со слезами на глазах – так же, как и многие другие заключенные. « Просто мы все были детьми того времени », – говорил Танхилевич.
После освобождения Танхилевич не мог вернуться в Москву, так как не был реабилитирован, и остался на Сахалине, где работал мастером в «Строймехмонтаже». Реабилитации он дождался только спустя 3 года, и тогда наконец смог перебраться в подмосковный город Орехово-Зуево. Стихи он писал с самой юности, а во время своего пребывания на Сахалине он начал их публиковать в местной газете под псевдонимом Танич. Затем он отправил несколько своих произведений в редакцию «Литературной газеты», получил одобрительный отзыв и по совету Булата Окуджавы перебрался поближе к столице и занялся поэтическим творчеством.
Спустя 3 года после переезда в Подмосковье Танич опубликовал свой первый поэтический сборник, а вскоре его имя узнала вся страна. Однажды в редакции газеты «Московский комсомолец» он познакомился с композитором Яном Френкелем, встреча с которым стала судьбоносной. Вместе они написали песню «Текстильный городок», которую исполнила Майя Кристалинская. После этого Танич начал сотрудничать с другими поэтами и композиторами, и очень скоро песни его авторства исполняли самые известные звезды советской эстрады.
Первым всенародно любимым шлягером Танича стала песня «Черный кот», за ней хиты следовали один за другим. «Робот» Аллы Пугачевой, «Три минуты» Валерия Леонтьева, «Парень с гитарой» Игоря Саруханова, «Мечта сбывается» Юрия Антонова, «Погода в доме» Ларисы Долиной – все эти композиции появились благодаря Михаилу Таничу. Удивительно, но уже даже после того, как он прославился на всю страну и заслужил определенный авторитет в музыкальных кругах, его тексты часто «забраковывали» из-за их «примитивности». Так, например, изначально песня «Мы выбираем, нас выбирают» показалась слишком простой режиссеру фильма «Большая перемена», а позже стала его визитной карточкой. Такая же история случилась со шлягером «Комарово», благодаря которому впоследствии Игорь Скляр стал звездой эстрады.
Любимым детищем Михаила Танича стала группа «Лесоповал» – поэт был ее организатором и сотрудничал с музыкантами на протяжении многих лет, выпустив 15 альбомов и написав для них больше 300 песен. Самые известные из них – «Я куплю тебе дом» («Белый лебедь на пруду»), «Неточка Незванова», «Вагон столыпинский» и др. Группу часто критиковали, называя их репертуар «блатняком», а поэт свой замысел объяснял так: « Мы рассказываем о человеке, попавшем в лагерь. Он сам рассказывает. Наш репертуар охватывает все по теме «лагерная жизнь», но это не чисто лесоповальные песни, это песни о воле и неволе. Я не был бытовым уголовником, но с ними же сидел (потом политических от них отделили, но мою статью так и оставили), с ними дожил свои шесть лет в лагере: ел с ними один суп, делил одну пайку, пилил одну сосну. Этот мир знаком мне как родной, я его от себя не отделяю ».
Поэт-песенник Михаил Танич прожил долгую жизнь, сумев преодолеть все испытания, которые выпали на его долю, и пройти путь от заключенного до одного из самых влиятельных людей на советской эстраде. 17 апреля 2008 г. Танич скончался, не дожив нескольких месяцев до своего 85-летия.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Звезда по блату
20.08.2019
Редактировать статью
Он написал легендарные песни «Чёрный кот», «Комарово» и «По секрету всему свету», его стихи звучали голосами Кристаллинской, Пугачевой и Укупника. А потом Михаил Танич решил рассказать стране, как сидел в ГУЛАГе. Так появилась группа «Лесоповал».
«Осуждать человека стоит после смерти, а пока жив, можно только пожалеть», – говорил Танич о людях. Его биография впитала все катаклизмы своего времени, да и предкам повезло с историческими сюжетами. С 15 лет Миша Танхилевич рос с дедушкой Пантелеем Траскуновым – отцом матери, главным бухгалтером металлургического завода в Мариуполе.
Дед по отцовской линии – Самуил Танхилевич – был раввином. Внук его помнил человеком из прошлого века: он смущал пионера частыми молитвами и стращал гравюрами Гюстава Доре в Ветхом Завете. Раньше дед жил в Одессе и близко знал Шолом-Алейхема – тот оставил ему на хранение свою библиотеку, когда после погромов 1905 года решил перебраться в Швейцарию. Библиотека сгорела в одном из следующих погромов, а Самуил вместе с семьей перебрался в Таганрог, где в 1902 году родился отец Миши, Исаак. Исаак Танхилевич был чекистом, но только до женитьбы. Отец его будущей жены Марины заявил, что дочь отдаст, только если Исаак уйдет из органов: «Не желаю родниться с чекистами!» Парень условие принял, уволился и отправился учиться в Ленинградский институт коммунального хозяйства.
Сам Миша родился в Таганроге в 1923 году. В детстве он мечтал стать главным архитектором Москвы. Потом видел себя автором двухтомника стихов, который бы стоял где-нибудь в городской библиотеке – перед Твардовским, например. Неистово любил футбол – и ему грезилось мелькать в отчетах «Советского спорта» о главных матчах. Но амбиции маленького Танхилевича противоречили его трудолюбию и благонадёжности. Во втором классе он имел крупные неприятности из-за портрета Иосифа Сталина. Стояла зима, в школу и обратно добирались на коньках, а Мишке коньковые ботинки были великоваты. И вот в один из дней он искал, чем бы заложить лишнее пространство. Пока в классе никого не было, оторвал снизу, с линии окантовки портрета Вождя на классном плакате небольшую полоску плотной бумаги. Это дело в окно засекла уборщица и срочно понесла сообщение в кабинет директора. Мишу из школы выгнали с ужасным скандалом.
Отец его в 1930-е годы был начальником городского хозяйственного управления. Перед арестом в 1938-м, словно чувствовал, много возился с Мишкой – часто брал его с собой на работу, гулял с ним по городу, что-то вспоминал, показывал. Восьмого января в их квартиру в Исполкомовском переулке, украшенную ёлкой, сильно за полночь постучались пятеро. Миша запомнил следователя в коверкотовом пальто и то, как терпеливо и настойчиво отец выспрашивал у него ордер. Исаака арестовали – обвинили в хищении социалистической собственности в особо крупном размере. Вскоре он был расстрелян. Мать арестовали следом. Дед Пантелей приехал в Таганрог за внуком, надо было срочно выселяться: в их квартиру въехал чекист, тот самый, в пальто.
Дед жил в Ростове-на-Дону в коммуналке на улице Энгельса. Она Мишке казалась самой парадной в городе. Среди друзей стало много шпаны. На военных уроках в школе мальчишки маршировали с деревянными ружьями. В старших классах разбирали и собирали на скорость затвор тульской трехлинейной винтовки образца 1891 года. Он всё никак не мог взять в толк, зачем знать устройство этого артефакта, если на дворе 1941-й? В день начала войны Миша Танхилевич получил аттестат зрелости. От Кировского райвоенкомата Ростовской области его направили в Тбилисское артиллерийское училище.
На фронте Миша оказался в июне 1944 года: воевал на 1-м Прибалтийском, был ранен в декабре 1944-го, а весной 1945-го едва не оказался похороненным заживо в братской могиле. Был награждён орденом Красной Звезды и орденом Славы III степени, имел героические записи в наградных листах, дошёл до самой Эльбы. Вернулся в Ростов-на-Дону и поступил в инженерно-строительный институт, но вот закончить его не получилось.
В приятелях у Миши был Жозик Домбровский – студент-медик и сын известного в то время в Ростове онколога, внимательный, обходительный, всегда при деньгах, всё-таки папаша – профессор. В каком-то из разговоров Миша похвалил немецкие дороги и технику – он же видел их своими глазами: очень качественные, нам до таких далеко. Жозик настрочил донос. «За разговоры», как тогда это называли, ему начали стряпать уголовное дело по шпионской статье. Арестовали 30 апреля 1947 года, обвинили в антисоветской агитации и пропаганде, изъяли все военные награды. Допрашивали два месяца, никакого преступления не обнаружили, но дали Танхилевичу шесть лет лагерей.
Он сидел в Соликамске. Срок принял как нечто неизбежное, жизнь казалась сломанной, но продолжалась. Благодаря специфике института, в котором учился до ареста, попал в бригаду художников, так что трудился, можно сказать, не слишком изнурительно. В то время там досиживал срок известный карикатурист Константин Ротов, при нем существовала художественная мастерская по производству сувенирно-игровой продукции, продававшаяся потом под маркой «Усольлесотрест». В лагере Танхилевич много болел, перенёс туберкулёз, на свободу вышел в 1953-м по амнистии.
Ему было 30. Чувствовалось, что жизнь ещё можно поправить. На Сахалине устроился мастером в «Строймехмонтаж», печатал в местной газете свои стихи уже под именем Михаил Танич. В 33 года женился по большой и желанной любви на Лиде Козловой, которой было тогда всего лишь 18 лет. Она стала первой исполнительницей его песен, сама к стихам мелодии подбирала. Без неё писать профессионально он, вероятнее всего, и не начал бы. Да и многого могло не случиться. Для начала переехали ближе к Москве – в Орехово-Зуево.
Первый сборник его стихов вышел в 1959 году. Песню «Текстильный городок», которую в начале 1960-х они записали с Яном Френкелем, исполнила Майя Кристалинская, дополнив звучание истории про ткачих своим удивительным прозрачным голосом. Простота и искренность Танича оказались очень востребованными в нарождающейся среде советских меломанов. «Моряк вразвалочку сошёл на берег», «Как хорошо быть генералом», «Идёт солдат по городу» – послевоенная романтика тоже воспринималась хорошо.
Настоящим шлягером стала песня «Чёрный кот». В конце 1963 года Танич принёс листочек с её текстом композитору Юрию Саульскому, тот сел к инструменту – и скоро были готовы запев и припев. Песню благословили в редакции радиопередачи «С добрым утром!», а впервые исполнила ее Тамара Миансарова. «Кот» стал первым советским твистом и кормил своих авторов до последнего дня. Валерий Сюткин лично пообещал исполнять «Кота» до тех пор, пока у него будут силы держать гитару.
Однажды Танич услышал, как «Текстильный городок» мурлыкала продавщица мороженого в киоске на перроне. Он заглянул в окошко и счастливо сказал: «Знаете, эту песню написал я!» Киоскерша только шикнула в ответ: «Мордой не вышел». «Комарово», «На дальней станции сойду» и «По секрету всему свету» – в 1980-е на стихи Танича пели песни самые перспективные исполнители эстрады. Он писал для Эдиты Пьехи, Аллы Пугачёвой, Лаймы Вайкуле и Ларисы Долиной, для Юрия Антонова, Валерия Леонтьева, Валерия Сюткина и Аркадия Укупника.
Танич же искал музыкальный проект для собственного героя – человека с тюрьмой за плечами. В поиске его воплощения после знакомства с музыкантом и композитором Сергеем Коржуковым на свет появилась группа «Лесоповал». Лебединая песня Михаила Танича – он её так и называл. Она сделала его классиком русского шансона, причём помимо его воли. Он ничего в своей судьбе выбирать не мог и располагал лишь тюремным материалом. Со сцены на концертах «Лесоповала» травились лагерные байки, проживались истории криминальные, политические – с жестью и матерком.
Приличная публика долгое время трясла в сторону Танича пальчиком, корила за пропаганду криминальных ценностей и даже за предательство эстрады. Его здорово раздражало, что люди на воле думают, что чем-то отличаются от людей в тюрьме, и считают себя чистыми только потому, что на них не заведено уголовное дело. Словно забылись 1950-е годы и треть населения страны, которая к тому времени успела отсидеть. Танич искренне пытался отстоять право тюремной культуры на существование в общем культурном поле и настаивал, что тюремный шансон состоит не из одного только блатняка. Защищать своё интимное он вышел, правда, очень по-советски – когда СССР рухнул и уже было точно можно. Впрочем, для «Лесоповала» времена наступили подходящие: на фоне анархии ранних 1990-х блатная песня быстро становилась популярной.
ЖУРНАЛ АНАТОЛИЯ ГЛАЗУНОВА ( БЛОКАДНИКА)
Анатолий Глазунов (Блокадник). Жидовский Телеящик.. Сборник (продолжение).
Мать из семьи выкрестов. Отец Михаила Танича — жидовин Исай (Исаак) Самойлович Танхилевич. Он — был в Красной Армии, которой командовал Троцкий (Бронштейн) во время гражданской войны. В 19 лет стал заместителем начальника мариупольской ЧК. Потом окончил Петроградский институт коммунального хозяйства и стал работать начальником управления коммунального хозяйства Таганрога. Расстрелян по обвинению в хищении социалистической собственности в особо крупном размере (6 октября 1938). Мать тоже была арестована, и четырнадцатилетний Миша Танхилевич поселился у другого деда-жида, отца матери — бывшего главного бухгалтера металлургических заводов Мариуполя Бориса Трескунова, проживавшего в Ростове-на-Дону (Википедия).
«Дед по отцу был набожным евреем-ортодоксом, по молодости то ли учитель, то ли раввин, не знаю, а может быть, даже и писатель, но я застал его, человека девятнадцатого века, уже на излете его старости. Он постоянно молился, развесив до полу свои молитвенные причиндалы, и смущал мое пионерское сознание гравюрами работы некоего Гюстава Доре из роскошного издания Ветхого Завета».
«Даже семейная легенда о том, что дедушка близко знал самого Шолом Алейхема и что будто бы именно у него во время погромов в Одессе сгорела доверенная на хранение библиотека уехавшего в Штаты писателя, даже эта красивая легенда не могла поднять в моих глазах авторитет человека, который верит в Бога, прости, Господи, меня нынешнего!»
http://russianshanson.info/?art=276&attr=5&id=1002
И мой влюбленный молодой папа, выпускник Одесского реального училища, сдал ЧК! Вы отдаете мне дочку, а я подаю заявление в Ленинградский институт коммунального хозяйства, лады? Так через два года в результате большого компромисса между принципиальным бухгалтером Траскуновым и грозной мариупольской ЧК я появился на свет».
А в 1938 начальник управления коммунального хозяйства Таганрога жидовин Танхилевич был обвинен в хищении социалистической собственности в особо крупном размере и расстрелян. Была арестована и его жена, мать Миши Танхилевича.
Миша Танхилевич стал жить в Ростове-наДону у своего второго деда, тоже жида, бывшего главного бухгалтера металлургических заводов Мариуполя Бориса Траскунова.
Аттестат о среднем образовании Миша Танхилевич получил 22 июня 1941 года. Когда началась война, Миша Танхилевич был призван в Красную Армию. Но не воевал в окопах, а учился в Тбилисском артиллерийском училище. Он писал: «Жизнь в Тбилиси была райской. Далеко от войны. Инжир, вино, по керосиновой карточке на 1-й талончик можно получить 400 граммов отличной халвы, а если подчистить и 4-й, очень похожий талон, то и все 800. Наловчимся! До сих пор не встречаю такой вкусной халвы. А чего стоили пончики с заварным кремом в кафе на Плехановской!»
После освобождения, поскольку Советская власть ограничила его в правах, в Москве, куда хотел переселиться и где жили родственники, ему жить не разрешено. Стал жить на Сахалине, работал мастером в «Строймехмонтаже». «Но какой жидовин не хочет стать русским писателем или поэтом, учить русских жить?» Стал пописывать в коммунистические газеты (писал, что велят) и сочинять песни для русских. Развелся со своей первой женой, нашел себе восемнадцатилетнюю Лидию Козлову. В 1956 Танич получает реабилитацию. Супруги отправляются в Москву, где Михаил Исаевич Танич стал работать на радио и в прессе. Немного замаскировался, не хотел, чтобы читатели и слушатели его песен знали, что он жид, потому печатал свои сочинения под фамилией Танич. Стихи публиковались в московских «Юности», «Знамени», «Смене» и «Литературной газете.
Первый сборник стихов сумел издать в 1959 году. В начале 1960-х стала очень популярной среди миллионов советских людей его песня, написанная в соавторстве с композитором жидом Яном Френкелем — «Текстильный городок». Песню исполняли Раиса Неменова (национальность не выяснена) и жидовинка Майя Кристалинская. Позднее Танич нашёл и других соавторов-композиторов. Это большой жидолюб Никита Богословский, жидовин Аркадий (Авраам) Островский, жидовин Оскар Фельцман, жидовин Эдуард Колмановский, жидовин Владимир Шаинский. Совместно с (жидовином) Юрием Саульским жидовин Танич написал шлягер «Чёрный кот»… Вместе с нацменом Левоном Мерабовым Танич написал песню «Робот», с которой дебютировала на радио совсем ещё юная Алла Пугачёва (жидовинка по отцу).
В середине 1980-х Танич стал сочинять стихи для популярных тогда композиторов, Давида Тухманова (полу-армянин) и латыша Раймонда Паулса. Потом сотрудничал с попс-певицей Алёной Апиной, которую поэт считал «своей певицей», как и (жидовинку) Ларису Долину. Сотрудничал с композитором Русланом Горобцом, (жидовином) Аркадием Укупником, Вячеславом Малежиком, продолжал сотрудничество с (полькой) Эдитой Пьехой. Организовал группу «Лесоповал», лидером которой был композитор и певец Сергей Коржуков, боготворивший, увы, жидовина Танича. Песни Коржукова на стихи Танича крутили по ТВ, на радио, в свет вышли три диска-гиганта… Но в 1994 Коржуков упал с балкона своего высотного дома и сразу умер.
Народный артист Российской Федерации (2003).
Теперь о взглядах жидовина Танича (Танхилевича). Процитируем фрагменты из его книги «Играла музыка в саду» (М., «Вагриус», 2000):
Евреи, не выпячивайтесь!
В России евреям, писал Танич, не надо всё же выпячиваться.
Он писал откровенно в своей книге: «У меня не было и нет простого и ясного ответа на вопрос: почему так давно и так повсеместно ненавидят или, чтобы помягче, недолюбливают евреев?» Он всего лишь стихоплет по мелким темам. Он мелкий мыслитель с жидовскими кривыми и затуманенными глазами. Он, как и миллионы зомбированных, неразвитых жидов, действительно, не понимает, почему многие народы с неприязнью относятся к жидам.
И бедный жидовин Таничев (и такие, как он) не знал ничего о борьбе русских с жидами с 8 века, когда русские платили дань жидовским царям в Итиль-на-Волге. Ничего не знал о Восточном Походе Святослава и уничтожении Жидовского царства на Волге. Не знал ничего об изгнании жидов из России при Владимире Мономахе. Не знал ничего об экспансии жидов в России со времени правления Екатерины 2 до Николая 2. Не знал и знать нет хотел о Первом Большом Прыжке жидов во власть в России после 1917. О Втором Большом Прыжке жидов во власть после 1991 года…Ничего не знал о дискриминации русского народа, о зверствах против русских на постсоветском пространстве и привилегированном положении жидов в России, о жидовской цензуре… Он это всё не видел. Он наверняка знал, что жиды преобладают в Кинематографе, Радио, Телевидении, но на этом не сосредотачивался… А кто про это говорит, того он считал антисемитом и нацистом.
И термин «антисемит» толковал в чисто жидовском духе. Кто не любит жидов, кому не нравится поведение жидов, экспансия жидов, тот антисемит. А ведь жиды – это лишь небольшой народец в большой семье семитской группы народов. И те, кто против экспансии жидов – не антисемиты, а противники жидовского национализма, шовинизма, фашизма.
И термин «националисты», «нацисты» тоже употреблял в чисто жидовском духе. Нацистами жиды (хитрая и тупая разновидности) называют развитых русских, у которых индивидуальное «Я» расширилось до национального «Я». Которым небезразлична судьба русского народа. Которые вступают в борьбу против дискриминации, за освобождение русского народа.
Танич: Нет никаких русофобов!
Экспансию жидов, дискриминацию русских Танич не считал русофобией. Он не видел никакой экспансии жидов, никакой дискриминации русских.
Танич против красных и коричневых
(В России жиды сделали после 1991 Второй Большой Прыжок во власть, а мы русские должны улыбаться жидам при встрече?).
Вопрос: Что господин Танхилевич раньше, при КПСС не рыпался против КПСС, а писал дешёвые статейки, фельетоны и сочинял дешевые, развлекательные песни. Почему был обычным конформистом. Не призывал к свержению. Даже не был жидовским диссидентом. Даже не драпанул в Израиль или в Америку… А на старости лет начал хулить Сталина, твердо зная что при дерьмократах и либерастах его книжку не запретят, издадут и даже деньги заплатят…
Почему не советовал жидам России отказаться от своих маскировочных псевдонимов и выступать только под своими жидовскими фамилиями? Чего стесняетесь, чего стыдитесь, чего боитесь, жиды?
Хотя он называет Ельцина «великим человеком», но не доволен, что в новой России много красных и коричневых… Ему не нравится, что многие русские не любят жидов. Его идеал – Швейцария, Швеция и даже Голландия с её педерастами. Там все сыты и нежны друг к другу, даже к педерастам, и «улыбаются при встрече».
Сборник «Жидовский Телеящик» в более полном объеме и Основы Русского Космизма читать здесь:
«Вставайте, люди русские!»
Posted on Oct. 3rd, 2015 at 01:03 pm | Link | Leave a comment | Share | Flag