зарница что это такое игра
Военно-спортивная игра «Зарница»: правила, эмблема, сценарии
Военно-спортивная игра «Зарница» не только дает детям море эмоций, но и позволяет привить школьникам навыки гражданской обороны, быструю реакцию в нестандартных ситуациях, умение оказывать первую медицинскую помощь. Также игра призвана укрепить традицию патриотического воспитания детей. В рамках данной публикации расскажем о правилах игры «Зарница», требованиях, а также предложим интересный сценарий проведения мероприятия.
Что это такое?
Подготовка к игре
Для проведения мероприятия необходимо подготовиться заранее. Нужно создать две команды, которые будут противниками. В каждой из команд принципом голосования необходимо выбрать командира.
Одежда должна быть закрытой для того, чтобы уберечь кожу детей от травм, возможных при продвижении через кусты, овраги и так далее. Также одежда защищает от укусов насекомых.
Если игра проводится в зимнее время, то дети должны быть одеты тепло, но легко и удобно: никаких тулупов, ватников и валенок! Только легкий болоньевый костюм (зимний), зимние кроссовки или удобные ботинки (с хорошей, устойчивой подошвой). Дети не должны пропотеть, ведь после игры они могут простыть!
Непосредственно перед игрой организаторы должны детально объяснить правила игры «Зарница».
Правила игры
У игроков не должно быть никаких колющих и режущих предметов! Не допускается применение палок при захвате «вражеского» лагеря и взятии в плен игрока другой команды.
В игре «Зарница» не бывает «убитых», допускаются только «раненые» и «пленные». Раненый может вернуться в игру после оказания ему медицинской помощи и только через 30 минут после «получения ранения».
«Пленные» в свою команду вернуться не могут, если в течение часа не смогли совершить побег. Если через час «пленный» так и сидит на территории «врага», то автоматически становится участником их команды.
Выбор сценария игры
И летом, и зимой сценарий игры «Зарница» должен быть таким, чтобы дети получили от мероприятия максимальное количество навыков и знаний. Игра призвана научить ориентироваться на любой местности, командной работе, наблюдательности, маскировке. В сценариях должны присутствовать такие моменты:
Проводить игру «Зарница» в лагере (детском оздоровительном) перспективнее всего. Территория таких лагерей обширная, имеется лесная местность, поляны. Детям местность незнакома, поэтому на ней лучше всего обучаться навыкам ориентирования и поиска.
Игра «Зарница» в школе тоже довольно неплохая идея. Детей можно научить выбираться из закрытого пространства, искать безопасные пути отступления в многоэтажном большом здании.
Далее предлагаем рассмотреть интересный сценарий проведения игры, который поможет привить максимальное количество навыков.
Командиры команд должны построить участников, вывести на главную площадь строевым шагом и опять построить.
Организаторы произносят слова приветствия и приглашают команды к участию.
Каждая команда представляет свой девиз, эмблему.
Балл начисляется той команде, которая быстрее разгадала шифр.
Начисление балла той команде, которая не только быстрее справилась, но и у которой меньше «раненых» и нарушений правил.
Балл начисляется за каждое попадание.
Деревянный ящик нужно наполнить предметами (например, камнями), вес груза должен составить 8 кг.
Группа из 2 человек должна донести «патроны» гуськом до следующей группы, вторая группа до следующей, и так до финиша.
Победит команда, которая быстрее справится с задачей. За нарушение правил снимаются баллы.
«Раненого» с поля боя уносят на носилках, перевязывают бинтами «место ранения». В каждой из команд должно быть два санитара.
Балл начисляется команде, которая быстрее установила флаг. Отдельные баллы начисляются за «пленного», снимается бал за «раненого».
На протяжении последующей игры пленный должен попытаться совершить побег.
Нужно установить цель, в которую участники будут метать учебные гранаты. Балл начисляется за каждое попадание.
Далее проводится метание гранаты на дальность. Балл команде, игрок которой закинул гранату дальше всех.
Всем участникам выдаются противогазы. Игроки выстраиваются в шеренгу, через 15 метров нужно установить по флагу.
По команде «Газы!» участники игры «Зарница» надевают противогазы. Далее первый участник бежит до флага, обегает его, возвращается в строй, бежит следующий участник, и так вся команда. Побеждает команда, участники которой быстрее закончили.
На данном этапе игры «Зарница» отрабатываются такие навыки: перевязка руки, головы, ноги, наложение жгута для остановки кровотечения и так далее. Побеждает команда, которая допустила минимум ошибок.
Каждая команда должна исполнить подготовленную песню на военную тему. Оценивается качество исполнения, постановка.
Зарница (игра)
«Зарни́ца» — пионерская военно-спортивная игра в СССР. Представляла собой имитацию боевых действий, похожую на военные учения. В ходе игры пионеры делились на команды и соревновались в различных военно-прикладных видах спорта с игровыми элементами. Игра являлась частью системы начальной военной подготовки школьников в СССР. В настоящее время с уходом пионерских организаций из школ «Зарница» или похожие на неё игры обычно проводятся военно-патриотическими клубами и другими похожими организациями.
Аналогом «Зарницы», проводимым для старшеклассников, была военно-спортивная игра «Орлёнок».
Содержание
История
По официальным данным, военно-спортивная игра «Зарница» была организована в СССР в 1967 году. Целью игры было военно-патриотическое воспитание советской молодёжи. «Зарница» входила в план организации начальной военной подготовки в средних учебных заведениях в связи с сокращением военной службы с 3 до 2 лет.
Своим приказом маршал поставил задачу создать юношеские батальоны, обучить молодёжь навыкам армейской жизни, а также воспитывать её в духе любви к Родине и готовности противостоять любым врагам.
В том же 1967 г. прошёл первый финал Всесоюзной игры «Зарница», которая была проведена в Севастополе, на знаменитой Сапун-горе.
В игре «Зарница» участвовали ученики 4-7-х классов, которые отдыхали в пионерских лагерях. Подростки постарше играли в схожую военно-спортивную игра «Орлёнок». Цель игр «Зарниц» и «Орлят» зависела от возраста играющих и заключалась как от простого срывания бумажных погон с игроков другой команды до самых настоящих военных учений с привлечением бронетехники, дымовых шашек и взрывпакетов.
Часто игра «Зарница» проходила на территории воинских частей, и тогда план игр составлялся при участии кадровых военных.
Правила игры
Обычно, играющие в зарницу люди делятся на две команды и арбитра и нескольких нейтральных наблюдающих. Затем, пока команды вырабатывают тактику, арбитр определяет местоположение баз обоих лагерей противников; меткой базы является какой-то достаточно заметный предмет, например, флаг. Целью обеих команд является захват флага противника. У каждого из участвующих есть индикатор жизни/здоровья — погоны: каждому человеку наклеиваются или пришиваются по два погона на плечи; у капитана их четыре. Для того, чтобы «убить» человека, надо сорвать с него погоны; если сорвана только половина, то человек не может бегать и просто ходит.
Чаще всего, победитель выявляется по сумме набранных им баллов: за захват флагов и убийство противников баллы начисляются, за нечестную игру и, например, бег при половине жизни — уменьшаются. Иногда победителем считают первого добывшего флаг противника.
Уютный регресс и бессильная гордость: как советская военная игра «Зарница» (не) возродилась в современной школе
Моду на советское мы наблюдаем уже давно — начиная с возвращения мелодии государственного гимна и заканчивая «тем самым» пломбиром и бесчисленными чебуречными «СССР». Однако в последние годы складывается впечатление, что «совьет-стайл» шагнул несколько дальше оформления кабинетов в Сандуновских банях и наборов забавных стикеров в телеграме. Фольклорист, старший научный сотрудник ЛТФ ШАГИ ИОН РАНХиГС Мария Гаврилова выяснила, как в российские школы вернулись советские военные игры — и почему их содержание изменилось до неузнаваемости.
Примечательно, что тяга к «старому доброму» сосредоточена преимущественно на советском детстве и советской юности. В ходе фольклорно-антропологических экспедиций мы с коллегами часто сталкиваемся с примерами низовой активности типа создания частных музеев пионерии и комсомола, ряжения старшеклассниц в советскую школьную форму с белыми фартучками, гольфиками и бантиками или торжественного празднования Дня пионерии пятидесятилетними людьми в красных галстуках. Особенно часто такое можно наблюдать в селах и малых городах — причем вероятность этого тем больше, чем депрессивнее местность в экономическом плане.
Из той же серии — попытки вернуть в современную школьную педагогику такие советские традиции, как детские военизированные организации в качестве реинкарнации пионерии, уроки гражданской обороны и игру «Зарница». Многие из нас испытывают по этому поводу противоречивые чувства — не зная, смеяться или плакать. С одной стороны, участие пионеров в крестном ходе или проведение «Зарницы» в честь сельского престольного праздника (и то и другое — реальные случаи) выглядит комично. С другой стороны, от вида детей, занятых сборкой-разборкой автомата Калашникова, ползанием в противогазе и маршировкой под воинственные песни, становится страшновато. Не удивительно, что многие, оценивая происходящее, считают, что «страна надела сапоги» и «власть готовит население к войне». Звучат даже опасения, что «всё это выливается в Керчь» — то есть что, вовлекая детей в игрушечную «войну», можно спровоцировать настоящие школьные шутинги.
Попробуем разобраться, почему происходит это вторжение советского и действительно ли всё так страшно.
Читайте также
Однако расцвет школьного совка нельзя объяснить лишь навязыванием сверху. Часть наших сограждан искренне радуется тому, что советское воспитание вернулось в школы: они говорят, что благодаря ему дети «невольно пропитываются патриотизмом» вместо того, чтобы «заниматься чем попало». Да и впечатление, что возрождение советской НВП (начальной военной подготовки) началось недавно, ошибочно. Оно складывается потому, что лишь в последнее время всё это получило широкое освещение в СМИ и соцмедиа и поддержку властей.
На самом деле во множестве школ советские традиции и не прерывались: школа — достаточно консервативный социальный институт, к тому же огромное количество педагогов получили образование и трудовой опыт еще в Советском Союзе.
Судя по нашим наблюдениям и интервью, в «проклятые» и «бездуховные» 1990-е энтузиасты тоже сохраняли школьные музеи защитников Отечества, устанавливали мемориальные доски в честь местных героев Афганистана и Чечни, проводили «Зарницы» — причем делали это на свой страх и риск, без какой бы то ни было поддержки от государства.
Если инициативы властей отвечают какому-то реальному общественному запросу, то кем востребовано воспитание по советскому образцу и почему? Во-первых, это, конечно же, ностальгия — не столько по Советскому Союзу как таковому, сколько по детству и юности, которые в нем прошли. Во-вторых, запрос на советские воспитательные практики может быть связан с проблемой патриотизма.
Вот уже тридцать лет мы ищем ответ на вопрос: «Что нас, россиян, объединяет и куда мы все вместе идем?» — но пока так и не нашли. Это вызывает дискомфорт и во власти, и в обществе. Взрослые сегодня не способны предложить детям приемлемую модель поведения «настоящего патриота», причем ответственность за это они возлагают на саму молодежь. Старшее поколение приписывает младшему или недостаточную степень патриотизма, или какой-нибудь неправильный патриотизм — «пассивный» и «созерцательный» либо, наоборот, «ксенофобский» и «экстремистский».
Однако сегодняшняя реконструкция советских педагогических практик затрагивает только форму, но не содержание. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить старый и новый варианты одной из самых популярных таких практик — игры «Зарница».
В советской «Зарнице» участвовали две команды, одна из которых должна была захватить «штаб» и флаг другой. Чтобы отличаться друг от друга, игроки команд-противников пришивали на плечи цветные бумажные погоны, которые надо было срывать в ходе «рукопашной»: сорван один погон — игрок считается «раненым», оба — «убитым». Если прообразомом советской «Зарницы» послужила народная игра «в войнушку», то ее сегодняшние варианты скорее похожи на конкурсы, квесты и викторины. В современных «Зарницах» участвуют более двух команд, и они не только не захватывают «штаб» и флаг и не срывают погонов, но вообще практически не контактируют друг с другом.
Старый и новый варианты «Зарницы» — это, по сути, игры разных сюжетных типов. В советском варианте это антагонистическая игра: противник воспринимается как «враг». В современном варианте это состязание: противник является лишь «соперником». И действительно: в сегодняшних «Зарницах» «врага» нет. В «боевом задании», например, говорится: «похищены документы из штаба…» или «надо разминировать…», а кто похититель и кто заминировал — непонятно.
В СССР в «Зарницу» играли пионеры, то есть дети 9–14 лет. Участие в игре было обязательным, так она являлась частью НВП. Сегодня участие в «Зарнице» добровольное, но зато организаторы стараются вовлечь в игру всех подряд: и школьников, и студентов, и детсадовцев, и детей-инвалидов. Такая широта целевой аудитории возможна потому, что «боевые действия» в современной «Зарнице» весьма условны.
Вместо бега по пересеченной местности, «диверсий» друг против друга и «рукопашной» со срыванием погонов детям предлагают выразительно спеть «Катюшу», припомнить фамилии героев и даты сражений, собрать пазл с военной техникой — и всё это не выходя со школьного двора.
Как и в советской, в современной «Зарнице» есть викторины на военную тематику, но содержательно они весьма отличаются друг от друга. В методичке 1983 года детям предлагали ответить на вопросы типа:
* Отличия гладкоствольной винтовки от нарезной.
А в методичке 2014 года вопросы такие:
* Назовите дату начала Великой Отечественной войны.
* Какие слова прозвучали в обращении правительства к армии и народу?
* Самый известный агитационный плакат того периода?
Может быть интересно
Бросается в глаза противоречие между показной воинственностью современных школьных милитари-шоу и навязчивым страхом за безопасность детей. В интервью многие педагоги заметно оживляются, вспоминая о собственных советских школьных «Зарницах» — с «рукопашными боями», «убийствами» и т. п. По их рассказам, раньше почему-то никто не боялся, что детей искусают клещи, что кто-то из них получит травму или потеряется в сугробе, — а потом они замечают, что сейчас учителей за такое наверняка бы судили.
«У-у-у, раньше так вспомнить — как там пацаны делились на две команды. Там штаб, флаг — и вот надо было захватить штаб, флаг захватить. Вот так вот. Раньше было человек 5–6 — разведка сначала, всё, старший…» (М., 46 лет).
«Там было зимой, были какие-то горы и сугробы, там стреляли, убивали. И крепости строили, и снежками. Очень здорово было, весело!» (Ж., 50 лет).
«Пришли домой — и, короче, нету двух человек… „Кто последний видел?“ — „Шурик“. — „Видел, мы вон там сидели“. Мы приходим, они там, ну как, замерзшие — до сих пор сидят, спрятались от этой атаки, которая на них шла в лесу… [смеется]. Их взяли, привезли, отогрели, никто не заболел, родители и слова не сказали. Сейчас бы прокуроры посадили» (М., 56 лет).
«Нам автомат запрещен вообще. Да давно уже — я в 1983-м начинал, у меня было шесть автоматов — в Ферапонтовской школе я начинал работать, — шесть настоящих, боевых. Ну, там запаяно было, но мы по крайней мере… Когда у нас пятидневные сборы 1 июня начинаются — с ребятами вот с этими, с десятиклассниками, — нам даже автомат не дают в руки, не говоря о винтовке — отстреливать. Всё запрещено в России. За-пре-ще-но» (М., 50 лет, Вологодская обл.).
Совершенно особая роль в «Зарнице» сегодня отведена Великой Отечественной войне. В СССР «Зарницу» было принято проводить 23 февраля, 22 апреля или летом в пионерлагере, а сейчас ее чаще всего приурочивают к 9 Мая. Игра открывается посещением местного мемориала ВОВ или «благословением» ветерана. Детям предлагают символически «прожить» войну: «пройти лес на лыжах, как партизаны», «съесть отравленный суп, как пионерка-герой, отравившая немцев», «вообразить себя на месте голодающих в блокадном Ленинграде», — чтобы заставить их прочувствовать солидарность с «дедами».
Наконец, в современной «Зарнице» большое место занимают разного рода творческие конкурсы. Дети и их родители шьют форму, изобретают командную символику, инсценируют песни военных лет. В советской «Зарнице» даже смотров строя и песни было на порядок меньше, поскольку это навык, далекий от гражданской обороны. Зато сегодня шагистика — умение, очень ценное для несения почетного караула у мемориала:
«Второй этап — это смотр строя и песни. Здесь ребята показывают свое умение маршировать и выполнять строевые команды, которые так нужны потому, что наши лицеисты несут Вахту Памяти у Вечного огня, участвуют в парадах и военно-спортивных конкурсах».
Похоже, что истинная цель возрождения «Зарницы» состоит именно в этом: если в СССР игра была средством НВП, то сегодня символическое в ней перевешивает практическое. Это больше не «войнушка», а праздник, драматическое представление, поминальный фестиваль. Когда-то в древности в честь особо важных покойников устраивали «ристания» — ритуальные спортивные состязания. Так вот, и «Зарница», и вообще вся остальная современная милитаристская школьная «патриотика» — явления того же порядка.
Читайте также
Мы видим, что власть хочет сделать детей патриотами, но толком не знает как. Она возлагает эту задачу на педагогов, а те пытаются решить ее привычными для себя способами. Они часто признаются в интервью, что просто не могут найти для детей никаких других мероприятий патриотической направленности, кроме советской «Зарницы».
«Был период в развитии постсоветского общества, когда дети… ну, они просто в никуда ушли. И вместе с военно-патриотическим воспитанием, вместе с тем желанием привлечь как-то к общественно-значимым мероприятиям — ну, вот решили возобновить всякие военно-патриотические штуки. Ну, у нас кроме „Зарницы“, как оказалось, ничего нету» (Ж., 55 лет).
Когда учителя пытаются решить проблему с символами национальной солидарности, они не находят другого события отечественной истории, кроме ВОВ, откуда можно было бы черпать патриотические ценности. Это не удивительно: судя по социологическим опросам, у большинства россиян гордость за страну вызывают только события прошлого, причем в основном военные — в качестве военной победы расценивается в том числе полет Гагарина в космос.
Поэтому если не устоит память о ВОВ, то гордиться вообще окажется нечем — а это невыносимо.
Таким образом, демонстративная память — жест отчаяния и страха. Старшее поколение очень беспокоит, что для молодежи ВОВ — уже не живая память, а история. Вовлекая детей в «проживание» событий войны, они пытаются внушать своим подопечным подобие такой памяти.
«Не обязательно одна война. Просто так получается, что патриотизма здесь больше. На самом деле чтобы дети хоть как-то не забывали, что ли. Есть многие — вообще не знают. Вообще не знают, что такое Великая Отечественная война, да. Ну что сейчас дается [на уроках истории]? Одна тема, прямо один урок — это мало. Как-то всё уже забывается. Не хотелось бы, чтобы забывалось» (Ж., 45 лет).
«Они уже далеки от этих событий на самом деле — ВОВ и так далее. Они уже… Еще пару лет, и они будут воспринимать как мы — Бородино. Я вот просто столкнулась у нас на игре, мы играли в Измайловском парке один из детей… залез на этот постамент, где Вечный огонь, и заглядывает туда. Учителя и я — мы так дернулись и говорим: „Как, это же Вечный огонь! Ну, это как Могила Неизвестного Солдата! Как ты можешь!“ А он спрашивает: „А что это?“ То есть меня вот это до глубины души…» (Ж., 40 лет).
Кроме того, взрослым постоянно кажется, что наша коллективная память, а следовательно, и национальная гордость тоже, подвергается атакам извне. Всякий, кто не испытывает достаточного пиетета по отношению к войне — агент врага. На школьных военно-патриотических мероприятиях очень часто можно услышать слова вроде таких:
«Игра „Зарница“ была и остается настоящим уроком патриотизма и мужества для подрастающего поколения, ориентиром в плане нравственного воспитания молодежи, поэтому в настоящий момент, когда в мире повторяются попытки переписать историю, когда школьники и студенты уже не так хорошо знают имена героев, совершивших немало подвигов в годы войны и отдавших жизни ради спасения советского народа, она просто необходима».
В той картине мира, которую разделяют многие представители старшего поколения, граждане субъектностью обладать не могут — ею обладает только государство. Если человек не является послушным орудием родного государства, это значит, что он стал вражеским орудием. Поэтому выступление школьника из Нового Уренгоя, в котором он позволил себе сравнить советских солдат с солдатами вермахта, и вызвало в свое время такой скандал. И поэтому сегодня звучит так много слов о том, как важно доносить до детей «правильные» представления о ВОВ.
Может быть интересно
Итак, поминально-милитаристские мероприятия в советском стиле нужны для того, чтобы сделать детям «прививку» национальной гордости — иначе они не смогут противостоять угрозе враждебного идеологического воздействия. Это та цель, которую взрослые — власть и педагоги — готовы признать. Но под воинственностью и контролем, которые они из последних сил пытаются демонстрировать, скрывается букет плохо отрефлексированных эмоций: ностальгия по собственной юности, уязвленная гордость гражданина распавшейся империи, фрустрация в связи с настоящим и страх по поводу будущего.
В возрождении советских воспитательных практик нет ни идеологии — только чувства, ни системы — власть формулирует требования максимально туманно, а учителя реализуют их кто во что горазд.
В результате то, что на первый взгляд кажется возрождением, на деле является лишь имитацией и карго-культом. Взрослым выпало несчастье жить в эпоху перемен, которые они не заказывали и не в состоянии контролировать, — поэтому нет ничего удивительного в том, что часть из них стремится найти утешение и успокоение в уютном регрессе, выражающемся в косплее советского.
И те, кому нравятся советские воспитательные практики, и те, у кого они вызывают оторопь, согласны в одном: в убеждении, что дети — это пластилин, из которого взрослые способны слепить всё, что им хочется. Но на самом деле, соглашаясь играть по правилам, придуманным взрослыми, дети воспринимают происходящее очень по-своему. Для одних это часть искренне разделяемого ими культа «воевавших дедов», для других — лишь странная и забавная экзотика. Ну, а большинство просто хотят порадовать маму с папой или не хотят спорить с учительницей.
Генеральский жезл в школьном ранце
Но придумана была «Зарница» отнюдь не для развлечения.
Приказ маршала Казакова
«Тщательно проверить варежки!»
Интересно, что такие игры «Пионерская правда» позже проводила и в условиях настоящей войны: «Рейд в тыл врага» (1942), «На разгром!» (1943), «На штурм!» (1944).
Военно-спортивная игра требовала определенных знаний и навыков, и дети к ней готовились по-взрослому: познавали азы военной тактики, мастерили «вооружение», тренировались в беге на лыжах, учились составлять и «читать» карту, ориентироваться по компасу, перевязывать и выносить раненых «с поля боя», то есть в развлекательной, ненавязчивой форме проходили ту самую допризывную подготовку.
Эту практику в 1960-е решено было вновь вывести на всесоюзный уровень.
Только без драк!
О том, какую роль отводили этой игре руководители страны, красноречиво говорит состав ее организаторов и кураторов: ЦК ВЛКСМ, министерство обороны и штаб гражданской обороны, министерство просвещения, ДОСААФ, Комитет по физкультуре и спорту, общества Красного Креста и Красного Полумесяца. Игру в разные годы возглавляли Герои Советского Союза: маршалы В.И. Казаков и И.Х. Баграмян, генералы армии А.Л. Гетман и И.И. Гусаковский, не менее «звездным» был Главный штаб «Зарницы».
Детский полк идет в атаку
Для многих из этих атакующих цепей с «Зарницы» началась военная карьера. Миллионы остальных и сегодня с ностальгией вспоминают захватывающее военное приключение.
В наступлении войска.
Как лягушку, из болота
Даже девочкам не спится,
Им, медсестрам, не до сна.
Дядя Степа на пригорке
Наблюдает взглядом зорким
За сраженьем вдалеке.
Видит бывший старшина:
Хоть играют, а война.
М. Пришвин. Из дневника. 1941 г.
1. Приказ N 4 Главнокомандующего игрой «На штурм»//Пионерская правда. 12 декабря 1940.
2. Поляков В. Зарница//Начальная школа. 1967. Вып. 1. С. 65.
3. Народное образование. 1978. С. 47-49.